— Значит, Вера. Год и шесть месяцев. Моя.
Я откидываюсь на спинку стула и скрещиваю руки на груди, поставив блок. Последнее слово звучит совсем не как вопрос, а скорее утверждение, поэтому я киваю и подтверждаю.
— Прекрасно, — шумно выдыхает Ярослав.
Нервная дрожь прокатывается по телу. Я пока не пойму, какие эмоции испытывает Жаров от этой новости. Он недоволен? Зол? Раздражён? Радости в его голосе точно нет.
— У меня есть дочь Вера. Она родилась в Канаде, я верно понимаю? — спрашивает Яр.
— Верно.
— Не подкопаешься, — недобро ухмыляется. — Мне вот интересно, что ты планировала рассказать Вере в будущем? Где её отец? Почему не заботится о ней? Кто он? Наркоман? Алкоголик? Погибший пилот?
— Я не собиралась врать дочери о тебе. Никогда не собиралась....

— Ты во мне дыру прожжешь, — произношу как можно спокойнее и выбрасываю в урну салфетки.
Ярослав делает шаги навстречу и останавливается почти соприкасаясь грудью с моей спиной. Он горячий. И очень высокий в сравнении со мной.
— Поговорим?
— Увы, уже поздно. Я спать собиралась.
Жаров упирается ладонями в белоснежную раковину таким образом заключая меня в кольцо своих рук. Его грудь тяжело вздымается, взгляд темнеет. Я перестаю дышать и не двигаюсь.
— Я тебя совсем мелкой помню. Смешной, болтливой, временами назойливой, — усмехается Яр. — С тех пор много времени прошло. Ты сейчас очень красивая, Сонь. Вылечишься, вот увидишь. Всё как прежде станет. И в спорт вернёшься, и на учёбу. Я во всём помогу. Не влюбляйся только в меня, пожалуйста....