«Вот мы и на севере Ютландии, севернее „Дикого болота“. Тут уже слышится вой моря. Море, ведь, отсюда близёхонько, но его загораживает от нас песчаный холм. Холм этот давно у нас перед глазами, но мы всё ещё не доехали до него, медленно подвигаясь вперёд по глубокому песку. На холме возвышается большое, старинное здание; это бывший Бёрглумский монастырь; в самом большом флигеле его до сих пор – церковь. Мы доберёмся до вершины холма лишь поздно вечером, но погода стоит ясная, ночи светлые, так что можно ясно видеть на много-много миль кругом; с холма открывается вид на поля и болота вплоть до Ольборгского фиорда, на степи и луга, вплоть до тёмно-синего моря…»...

Шервуд Андерсон начал публиковаться в 1914 году, а полностью посвятил себя литературе в 1923. Его сборники новелл «Уайнсбург, Огайо», «Торжество яйца», «Кони и люди» и др. принадлежат к лучшим страницам американской словесности и стали образцом для Уильяма Фолкнера, Томаса Вулфа, Эрнеста Хемингуэя и Рэя Брэдбери. Более того, именно Хемингуэю принадлежит пародия на Андерсона – повесть «Вешние воды», ознаменовавшая творческий разрыв между писателями. Обладатели Нобелевской премии по литературе Синклер Льюис и Джон Стейнбек называли Шервуда Андерсона более достойным этой награды....

Творчество Андерсона оказало огромное влияние на дальнейшее развитие американской новеллистики, на формирование таких авторов как Фолкнер, Хемингуэй, а литературную славу принес именно цикл рассказов «Уайнсбург, Огайо» о жизни провинциального городка на Среднем Западе начала XX века.

В завершение аудиокниги Дмитрий Быков рассказывает слушателям об одном из своих самых любимых писателей....

«Впервые увидел я Алешу при таких обстоятельствах. Был холодный ноябрьский день. Сильный северный ветер быстро гнал по небу низкие тучи, гудел в голых вершинах обнаженных деревьев, срывая оттуда последние желтые скрюченные листья, своим печальным видом напоминавшие дачников, которые никак не могут расстаться с летом и только под влиянием крайней необходимости покидают насиженное место. Тот же суровый и настойчивый ветер подгонял и меня, настолько увеличив мою нормальную способность к передвижению, что путь от гимназии до дому, проходимый мною обыкновенно минут в тридцать, на этот раз сократился по меньшей мере минут на пять…»...

«Нам не спалось. Мы вошли в вагон с желанием отдохнуть в его призрачных потемках под говор колес, под ритмическое колыхание мягких диванов, когда дремотная мысль точно плывет по волнистому безбрежью, – а случилось так, что мы о чем-то заговорили, о каких-то совсем далеких людях и вещах, и проговорили полночи. Не знаю отчего, но все люди в дороге становятся философами: оторванные от обычного, они точно просыпаются и с удивлением смотрят назад и вперед, и вспоминают очень далекое, и грезят о таком же далеком грядущем…»...

«… Потом мы говорили о снах, в которых так много чудесного; и вот что рассказал мне Сергей Сергеич, когда все разошлись и мы остались одни в большой и полутемной комнате.

Я до сих пор не знаю, что это было. Конечно, это был и сон, за это говорит простой житейский смысл, но было тут и другое, слишком похожее на правду или на бред с его обманчивыми видениями; но одно я знаю, что в постели я не был, ходил по камере, когда это привиделось мне, и что глаза мои, кажется были открыты. Во всяком случае, в памяти моей о прошлом этот сон… или случай? – занимает такое же твердое место, как все то, что происходило в действительности. Пожалуй, даже крепче…»...

«Федор Юрасов, вор, трижды судившийся за кражи, собрался в гости к своей прежней любовнице, проститутке, жившей верст за семьдесят от Москвы. На вокзале он сидел в буфете I класса, ел пирожки и пил пиво, и ему прислуживал человек во фраке; а потом, когда все двинулись к вагонам, вмешался в толпу и как-то нечаянно, подчиняясь общему возбуждению, вытащил кошелек у соседа, пожилого господина. Денег у Юрасова было достаточно, даже много, и эта случайная, необдуманная кража могла только повредить ему. Так оно и случилось. Господин, кажется, заметил покражу, потому что очень пристально и странно взглянул на Юрасова, и хотя не остановился, но несколько раз оглянулся на него…»...

«Федор Юрасов, вор, трижды судившийся за кражи, собрался в гости к своей прежней любовнице, проститутке, жившей верст за семьдесят от Москвы. На вокзале он сидел в буфете I класса, ел пирожки и пил пиво, и ему прислуживал человек во фраке; а потом, когда все двинулись к вагонам, вмешался в толпу и как-то нечаянно, подчиняясь общему возбуждению, вытащил кошелек у соседа, пожилого господина. Денег у Юрасова было достаточно, даже много, и эта случайная, необдуманная кража могла только повредить ему. Так оно и случилось. Господин, кажется, заметил покражу, потому что очень пристально и странно взглянул на Юрасова, и хотя не остановился, но несколько раз оглянулся на него…»...

Трубным кличем архангелов было возвещено миру о грядущем воскресении всех мертвых. Заутра во славе грядет Господь всех сил, и мертвые восстанут из гробов.

И с того же часа стала преображаться земля. Еще не наступило новое, а уже кончилось старое, растаяло, как дым, исчезло, как мучительный сон тысячелетний.

...

«Трубным кличем архангелов было возвещено миру о грядущем воскресении всех мертвых. Заутра во славе грядет Господь всех сил, и мертвые восстанут из гробов.
И с того же часа стала преображаться земля. Еще не наступило новое, а уже кончилось старое, растаяло, как дым, исчезло, как мучительный сон тысячелетний. Как будто их и не было никогда: отошли все заботы о жизни, страдание и печаль, болезни и смерть; и не стало никакой иной заботы у живущего, как только в радости и красоте встретить заутра грядущего Господа…»...

Загнанное калёным железом в глубину черепа, проклятое знание его таилось там точно в засаде; точно из засады впивалось оно тысячью невидимых глаз в человека, — и уже никто не смел взглянуть на Елеазара. А вечером, когда, краснея и ширясь, солнце клонилось к закату, за ним медленно двигался слепой Елеазар. Натыкался на камни и падал, тучный и слабый, тяжело поднимался и снова шёл; и на красном пологе зари его чёрное туловище и распростёртые руки давали чудовищное подобие креста. Случилось, пошёл он однажды и больше не вернулся… 

...

Повесть ставшая откликом писателя на трагические события Русско-японской войны, поразившие его бессмысленной жестокостью....

Сюрреалистичная притча о безумных военных кошмарах, настолько сильных, что, возвращаясь в искалеченных душах человеческих с фронтов, они продолжают жить, постепенно материализуясь и мучая, пытая, сводя с ума других, ещё не затронутых ими жертв…...

"Кусака выживала сама в лесу и иногда выходила в поселение к людям, влекомая смутным инстинктом, чтобы снова и снова убедиться, кроме побоев и страха от людей ждать больше нечего. Эту зиму она провела под крыльцом летней дачи, обретя тем самым какое-то подобие собственного дома и даже поверив, что сможет его охранять. С весной на дачу приехали хозяева. Кусака шаг за шагом обретает утраченную веру в человека, она в глубине души не перестает ожидать побоев, просто еще не знает, какими они будут на этот раз." (с) Puffin Cafe 

...

"С рассказа "Молчание", символически изданного на стыке веков, начинается творчество ключевого прозаика серебряного века Леонида Андреева. Одним из первых автор исследует тему темной стороны человеческой души, четко разделяя в рассказе понятия Тишины как отсутствия звуков, и Молчания, Веры в то, что однажды не сказанное будет произнесено и всё чудесным образом изменится. Блок сравнивал автора с Эдгаром По, добавляя, что у Андреева при этом не найти в рассказах мистики и вся глубина ужаса представлена одними лишь житейскими ситуациями." (с) Puffin Cafe 

...

«Была ранняя весна, когда я приехал на дачу, и на дорожках еще лежал прошлогодний темный лист. Со мною никого не было; я один бродил среди пустых дач, отражавших стеклами апрельское солнце, всходил на обширные светлые террасы и догадывался, кто будет здесь жить под зелеными шатрами берез и дубов. И когда закрывал глаза, мне чудились быстрые веселые шаги, молодая песня и звонкий женский смех…»...

Представьте, если бы А. А. Башмачкин жил в начале ХХ века и имел неосторожность быть оригиналом, а именно — любить негритянок....

В рассказе Леонида Николаевича Андреева «Петька на даче» повествуется о десятилетнем мальчике, которому пришлось работать и уже устать от жизни. Но однажды мама привезла его на дачу, и мальчик почувствовал, что жизнь прекрасна. Однако счастье его длилось недолго, так как хозяин парикмахерской, где он работал, приказал, чтобы мальчик срочно вернулся на работу....

Мальчик Петька, лишенный детских радостей, проводит свою жизнь в душной парикмахерской, помогая цирюльнику. Вдруг Петька попадает на дачу, обретает свободу, становится счастливым, но счастье быстро проходит, и тем печальнее возвращение мальчика к прежней жизни....

Леонид Николаевич Андреев – русский писатель, драматург, публицист, оставивший богатое творческое наследие. Наибольший интерес для читателей представляют его повести и рассказы. Их сюжеты чрезвычайно разнообразны: жизнь «маленького человека», судьба жертвы террора и палача, переживания игрока, мечты о счастье и бегство от реальности... Необычайная искренность писателя, затрагивающего в своем творчестве как острые социальные проблемы, так и вопросы, волнующие каждого человека лично, яркий слог и глубокий психологизм его прозы находят отклик в каждом сердце....

Леонид Андреев (1871 – 1919) – популярный русский писатель начала ХХ века в своих произведениях поднимает сложные вечные вопросы о смысле жизни, соотношении добра и зла, истины и заблуждения, сознательного и бессознательного в человеке. Проблемы бытия, морали освещались писателем остро и неоднозначно. Произведения Л. Андреева сразу становились предметом для дискуссии, литературным и общественным событиями не только в русской, но и в мировой литературе....

— Тише, тише, тише. Подвинься ближе. Смотри в глаза.  Я всегда была очаровательным существом, нежным, чувствительным и благодарным. И мудрым. И благородным. И таким гибким в извивах стройного тела, что тебе будет радостью взглянуть на тихую пляску мою; вот в кольца свернусь я, тускло блесну чешуёю, сама обовью себя с нежностью и в нежно-холодных объятиях умножу стальное тело. 

...

— Тише, тише, тише. Подвинься ближе. Смотри в глаза. Я всегда была очаровательным существом, нежным, чувствительным и благодарным. И мудрым. И благородным. И таким гибким в извивах стройного тела, что тебе будет радостью взглянуть на тихую пляску мою; вот в кольца свернусь я, тускло блесну чешуёю, сама обовью себя с нежностью и в нежно-холодных объятиях умножу стальное тело.

...

— Я не хочу быть немым материалом для счастья других: я сам хочу быть счастливым, сильным и свободным, и имею на это право, — выговорил Сергей Петрович затаенную мысль, которая бродит во многих головах и много голов делает несчастными, но выговаривается так редко и с таким трудом....

Леонид Андреев — яркий литературный новатор своего времени, основным направлением творчества которого было выражение жизни человеческого духа в быстро меняющейся действительности. Его произведения соединяют в себе реальное, психологическое и символическое.

Пьеса «Собачий вальс» написана в 1916 году. Это символистская драма, в основе лежат многослойные внутренние переживания Генриха Тиле, чье сознание перевернуло полученное им печальное письмо. В туманном промозглом Петербурге начала ХХ века разворачивается драма одиночества человека.

Как отмечает известный театральный критик Наталья Скороход, «...уподобление мира и людей танцующим собачкам, которых кто-то дергает за ниточку или показал им кусочек сахару» — так сам автор определял тему этой, в высшей степени поэтичной и загадочной пьесы«.

Саратовский академический театр драмы.

Редактор — Наталия Шолохова.

Режиссёр (театр) — Александр Дзекун.

Режиссёр записи — Евгения Бабич.

Музыкальное оформление — Феликс Аронс.

Звукорежиссёр — Владимир Захаров.

Звукооператор — Маргарита Стригина

Исполнители:

Генрих Тиле — Олег Клишин;

Карл Тиле — Владимир Калисанов;

Елизавета — Анна Вартанян;

Александров, по прозвищу Феклуша — Валерий Емельянов;

Андрей Андреевич Тизенгаузен — Игорь Баголей;

Дмитрий Иванович Ермолаев — Александр Курицын;

Иван, лакей — Виктор Мамонов.

...

В этом томе антологии собраны рассказы, в которых герои пытаются объяснить таинственные и жуткие явления с точки зрения логики. Иногда это получается и тогда страх отступает. Но лишь на мгновение. А потом слушатели снова окажутся во власти загадок и мистики. Вас ждут спиритические сеансы, на которых души умерших предсказывают будущее. Эксперименты ученых, оживляющих головы казненных преступников. Встреча с дьяволом посреди снежной бури. Убийство королевской семьи при помощи прекрасного драгоценного камня. Завершится все спором черта и ангела о том, что на самом деле нужно людям – добро или зло. Слушайте четвертый том «Антологии русской мистики»!

...

 Джон Апдайк – писатель, в мировой литературе XX века поистине уникальный, по той простой причине, что творчество его НИКОГДА не укладывалось НИ В КАКИЕ стилистические рамки. Легенда и миф становятся в произведениях Апдайка реальностью; реализм, граничащий с натурализмом, обращается в причудливую сказку; постмодернизм этого автора прост и естественен для восприятия, а легкость его пера – парадоксально многогранна... Это – любовь. Это – ненависть. Это – любовь-ненависть. Это – самое, пожалуй, жесткое произведение Джона Апдайка, сравнимое по степени безжалостной психологической обнаженности лишь с ранним его “Кролик, беги”. Это – не книга даже, а поистине тончайшее исследование человеческой души...

 Время воспроизведения: 13 час. 08 мин. 37 сек.

 Оцифровка: yuriy12

 Чистка: geogeo

Доп. информация:

 Цитаты:

"Где бы она ни проходила, люди смотрят. Высокая, светловолосая, до краев наполненная любовью - отданной и полученной... Она долго стояла перед фигурой Карла V и в его расширенных зрачках видела себя королевой.

 - Прекрати, - сказал Джерри, подходя к ней сзади и беря ее за локоть. - Прекрати быть такой красивой и гордой. Ты меня убьешь. Я упаду замертво к твоим ногам, и тогда - как ты доставишь мой труп Руфи?

 Руфь, Руфь - она никогда не выходит у него из головы.

 - Я очень на тебя рассердилась.

 - Я знаю. Это видно.

 - Ты думаешь, ты все знаешь обо мне, да? Ты думаешь, я принадлежу тебе.

 - Ничего подобного. Ты во многом принадлежишь сама себе.

 - Нет, Джерри. Я - твоя. Мне очень жаль. Я обременяю тебя.

 - Не надо ни о чем жалеть, - сказал он. - Мне такое бремя нужно."

"- Ты знаешь, я могу сидеть здесь с тобой и говорить о потерях - о том, что могу потерять тебя и что мы оба можем потерять нашу любовь, но ведь я говорю только потому, что ты - со мной, и все это всерьез не воспринимаю. А вот когда я потеряю тебя, когда тебя со мной не будет, тут я взвою, как зверь. По-настоящему взвою. И все, что мешает мне сейчас прийти к тебе, покажется пустыми словами."

...

 «Кролик, беги» — первый роман тетралогии о Гарри Энгстроме по прозвищу Кролик, своеобразного opus magnus Апдайка, над которым он с перерывами работал тридцать лет. История «бунта среднего американца». Гарри отнюдь не интеллектуал, не нонконформист, не ниспровергатель основ. Просто сама реальность его повседневной жизни такова, что в нем подспудно, незаметно зреют семена недовольства, которым однажды предстоит превратиться «гроздья гнева». Протест, несомненно, обречен. Однако даже обреченность на неудачу для Кролика предпочтительнее бездействия...

...

Еще 10 лет, и Гарри "Кролик" Энгстром в возрасте 56 лет встречает закат своего жизненного пути
с избыточным весом и проблемами с сердцем. Кролик с женой купили квартирку во Флориде и каждый год на зиму
уезжают отдыхать, оставив управление автосалоном на сына. Автосалон по завещанию полностью достался жене
Кролика и его полностью отстранили от управления магазином, передав все в руки Нельсона. Теперь Гарри просто
находится при богатой жене, большую часть времени посвящая игре в гольф. Спокойная и размеренная жизнь Гарри
в очередной раз прервалась с приездом сына, невестки Пру, внука Роя и любимой внучки Джуди...
Главное достоинство книги, - сам Кролик. Да, он всю жизнь убегал от ответственности, пытался
выйти из колеи и не смог, крайне не любя перемены, - плыл по течению, пользуясь богатством жены.
Но он лучше других знал как жить... Лучше Дженис, и уж, тем более, Нельсона, - главной занозы и источника проблем....

 Джон Апдайк (John Updike) (р. 1932) - американский прозаик, поэт, эссеист и литературный критик. Родился 18 марта 1932 в Шиллингтоне (шт. Пенсильвания). Окончил Гарвардский университет (1954), следующий год провел в Англии, обучался живописи в Оксфорде, в Школе Рескина. Вернувшись в США, начал сотрудничество с журналом «Нью-Йоркер» (в том числе как карикатурист), продолжающееся по сей день.

 Первой книгой Апдайка стал стихотворный сборник Деревянная курица (The Carpenter Hen, 1958), а роман Ярмарка в богадельне (The Poorhouse Fair, 1959) заставил говорить о нем как о восходящей звезде. В 1960 Апдайк представил читателям своего «Кролика» Гарри Энгстрома, в прошлом баскетболиста, неохотно принимающего жизнь такой, какая она есть. Герой «набирается опыта» в посвященной ему серии романов Кролик, беги! (Rabbit Run!, 1960), Кролик исцелившийся (Rabbit Redux, 1971), Кролик разбогател (Rabbit is Rich, 1981), удостоившейся Пулитцеровской премии (1982), Национальной премии кружка литературных критиков (1981) и Национальной книжной премии (1982), и Кролик на покое (Rabbit at Rest, 1990; Пулитцеровская премия, 1991). Продолжающая серию повесть Воспоминания о Кролике (Rabbit Remembered) вошла в сборник рассказов Любовь малыми дозами (Licks of Love, 2000).

 Писатель Генри Бек также стал героем нескольких книг Апдайка: Бек: Книга (Bech: A Book, 1970), Возвращение Бека (Bech is Back, 1982) и Бека обложили (Bech at Bay, 1998).

 Персонажам романа Кентавр (The Centaur, 1963; Национальная книжная премия, 1963), школьному учителю и его подростку-сыну, придано сходство с героями греческой мифологии. За этим романом последовали Ферма (Of the Farm, 1965), Пары (Couples, 1968), Месяц отпуска (A Month of Sundays, 1972), Давай поженимся (Marry Me, 1976) и Удачный ход (The Coup, 1978). В 1987 Дж.Миллер при участии Дж.Николсона удачно экранизировал Иствикских ведьм (The Witches of Eastwick, 1984). В 2000 в Лондоне прошла музыкальная версия романа, сделанная К.Макинтошем. Другие романы Апдайка: Версия Роджера (Roger's Version, 1986), C (S, 1988), Воспоминания о президентстве Форда (Memories of Ford Administration, 1992), Бразилия (Brazil, 1994), Гертруда и Клавдий (Gertrude & Claudius, 2000).

 Рассказы Апдайка составили сборники Та же дверь (The Same Door, 1959), Голубиные перья (Pigeon Feathers, 1962), Музеи и женщины (Museums and Women, 1972), Проблемы (Problems, 1979), Загробная жизнь (The Afterlife, 1994) и Красота лилий (The Beauty of Lilies, 1996). Автор пьесы Бьюкенен умирает (Buchanan Dying, 1974). Проявил себя как проницательный литературный критик в сборниках эссе Держась за подпорки (Hugging the Shore, 1983) и Больше сути (More Matter, 2000).

Доп. информация: Содержание:1-Соседи во Христе.2-Супруги Мэйпл.оцифровка моя.качество нормальное.

...